Вуду: культ живых мертвецов или путь духовной трансформации (Часть 1)

Интересной и, пожалуй, самой известной из афро-карибских религий является традиция Вуду. Известность эта религия получила благодаря популяризации в массовой культуре «живых мертвецов» зомби, – т.е. «проповедованию» так называемого «зомби апокалипсиса". Началось все еще в 20–30-х годах ХХ века, когда глянцевые журналы Америки стали массово размещать столь понравившиеся жаждущему «хлеба и зрелищ» читателю рассказы о мстительных мертвецах, встающих из могил и преследующих своих обидчиков. Далее популярность кровожадных зомби стала набирать просто-таки колоссальные обороты. Одна за другой появлялись книги, авторы которых отправлялись на Гаити, а после сенсационно утверждали, что сталкивались там с реальными зомби. Как пример, книга «Остров Магии», – результат путешествия в 1927 году по Гаити журналиста и оккультиста Уильяма Сибрука. Но окончательно взвинтил интерес к Вуду кинематограф, закрепив шаблон восприятия данной традиции. На протяжении всего ХХ века в массовой культуре с помощью американских и итальянских фильмов (и, конечно же, литературы) Вуду преподносилась исключительно как культ мрачных колдунов, создающих куклы как вольт своего недруга и протыкающих их иглами, а также превращающих живых людей в «живых мертвецов» – зомби.

Так ли это? Разумеется, подобного рода практики имеют место в традиции Вуду. Но все эти представления и рассказы верны менее чем на один процент. Ибо, прежде всего, Вуду – это религия, последователи которой почитают единого Бога и духов как посредников между ним и людьми, и живут, следуя строгим принципам морали. Также они особо почитают своих умерших предков, преподнося им жертвоприношения в виде пищи и цветов, поскольку в философии этой религии жизнь и смерть как процесс и как состояние повязаны теснейшим образом. К примеру, это отражено в ритуальных танцах. Считается, что в танце, наряду с живыми, танцующими и облаченными в плащи с капюшонами участниками, присутствуют и умершие предки. По этой причине прикосновение к танцующему во время такого танца, напоминающего транс, считается опасным и недопустимым.

Да, ритуальные песни, пляски (и практики в целом) данной традиции кажутся дикими и ужасающими для человека, не имеющего представления о культуре, на почве которой эта традиция формировалась. Но и для тех же гаитян ритуальные практики католицизма в свое время также были чужды и непонятны. А приняли они их не столько по причине принуждения, сколько по причине поиска привычных для их мировоззрения соответствий. Например, таинство причастия было расценено как практика жертвоприношения, в ходе которой участники поедают «тело и кровь» Христа, который «принес себя в жертву во имя спасения всего рода человеческого», – т.е. католическая месса воспринималась как жертвоприношение крови. А католические святые были восприняты как почитаемые в африканской традиции посредники между человеком и Богом – духи Ориша, Лоа, и т.п. И таких «межрелигиозных точек соприкосновения» гаитянами было выявлено достаточно для слияния двух, на первый взгляд совершенно разных, религиозных традиций и рождения традиции новой, называемой Вуду или же Водун (Vodou, voh-doo', что по одной из версий означает «Божественные Силы Природы»). А поскольку представления о католицизме гаитяне получали весьма и весьма поверхностные (европейцы считали негров очень отсталой, «обделенной Богом» расой), то предковая религия оказалась сильнее, составив ядро Вуду.
Разумеется, в рамках Вуду существуют колдовские практики. Это и так называемое «белое» колдовство, и колдовство «черное». Но, несмотря на реальное существование «черного» направления («уангас»), этот путь порицается традицией Вуду как путь, уводящий от Бога, а посему обязательно несущий возмездие тому, кто сознательно причиняет зло. Поскольку, как правило, к черному колдовству жрецы Вуду «мамбо» или «унганы» обращаются, когда оказываются отвергнутыми, изгнанными либо оскорбленными, – т.е., когда у них возникает желание мести. Либо по причине стремления к удовлетворению амбиций властвования, управления, доминирования, влияния, контроля и т.п. Приняв решение о причинении вреда, жрецы становятся «бокорами» – черными колдунами. «Бокоры» объединяются в сообщества, деятельность которых в высшей степени секретна.

Ярким примером здесь является один из «пожизненных» правителей острова Гаити – Француа Дювалье («папаша Док»), прославившийся тем, что позиционировал себя как мастера по работе с Лоа загробного мира, силу которого он использовал как в управлении государством, так и в решении вопросов внешней политики. Имеются свидетельства того, что у Дювалье имелась армия специально обученных и преданных правителю воинов («тонтон-макутов»), которые являлись одновременно и «черными колдунами», и «зомби» (как они сами себя называли), и сотрудниками «добровольческой полиции национальной безопасности», и палачами – т.е. теми, кто «без суда и следствия» приводил в исполнение приговоры. «Тонтон-макутами» этих наемников народ называл по аналогии с именем духа, который «ловит детей в мешок, а потом пожирает». Им не платили. Они жили за счет грабежей и насилия. И это был мощнейший инструмент, поддерживавший подданных в страхе и подчинении, и обеспечивавший диктатору Дювалье абсолютное господство на протяжении 14-ти лет правления.

К слову, именно религия способствовала приходу этого человека к власти, т.к. Дювалье объявил не только о поддержке Вуду как системы традиционных верований Гаити, но и о своей причастности к ней. Он убедительно «косил» под Барона Самеди – одного из самых почитаемых и опасных духов Вуду. Это повелитель царства мертвых, и один из самых почитаемых и опасных духов: Барон провожает умерших в царство мертвых. Он же может и лишить их этого права, обратив в зомби – несчастное существо, обреченное на прозябание между миром живых и мертвых. Так вот Дювалье, дабы максимально соответствовать мифам о повелителе мертвых, весь период своего правления одевался в стиле «а-ля Барон»: носил черный фрак, шляпу и очки. И даже говорить старался «высоким шепотом», копируя повадки духа Смерти.
Что касается зомби, то практика превращения человека в «живого мертвеца» – т.е. нечто среднее между живым и мертвым, своего рода биоробота, управляемого извне, – действительно имеет место в данной традиции. Но это совершенно не означает, что ужасающие зомби «строем ходят» по острову Гаити и готовятся к захвату всего мира. Уже хотя бы потому, что мастеров, способных провести такой ритуал не так уж и много. Куда больше возомнивших и приписывающих себе такие умения шарлатанов, коих в Вуду не меньше, нежели в других традициях. А мировая популярность этой традиции породила просто-таки тысячи самопровозглашенных «всемогущих бокоров». Но, по сути, в преобладающем большинстве, это всего лишь люди, имеющие определенные проблемы с психическим здоровьем.

Зомби – это воскрешенный и лишенный души человек, управляемый хозяином (бокором) и всецело подчиняющийся его воле. Ключевым, но далеко не единственным аспектом практики зомбирования является применение жрецами особых растений и вытяжек из сырья животного происхождения (в данном случае желез определенного вида жаб). «Зелье», приготовленное особым способом из смеси таких ингредиентов, способно блокировать работу участков головного мозга, отвечающих за кровообращение, сердцебиение, дыхание, но при этом непостижимым образом остается частично нетронутым сознание. Вначале человек впадает в состояние, внешне похожее на смерть, но спустя определенное время он «воскресает», утратив полностью либо частично память, но будучи способным воспринимать команды и выполнять их. Представителями официальной науки неоднократно предпринимались попытки воссоздать процесс зомбификации, поскольку рецепт «колдовского зелья» на сегодняшний день не является секретом. Но, насколько мне известно, ни одна из таких попыток не была результативной. Поскольку, как показал опыт, это действительно ключевой инструмент традиционных магических практик Вуду, но, как уже говорилось выше, далеко не единственный.

Помимо создания зомби известны и практики по созданию двойников или «отпечатков»: колдун создает двойника либо себе, либо другому человеку, «переселяя» на время душу в него. Так попеременно душа переносится то в одно, то в другое тело, выполняя определенные функции, в то время как тело, оставленное без души также действует, повинуясь воле хозяина. Отличить двойника от оригинала способен лишь реальный практик Вуду, т.е. колдун.

Не менее известны и куклы Вуду как инструмент, посредством которого колдун воздействует на жертву, вольт которой он изготовил (как правило, вонзает в нее особым способом наговоренные и обработанные иглы). И многие данные практики связывают исключительно с этой гаитянской традицией, забывая о том, что практики ритуального создания копий человека будь то из глины, из дерева, из ткани, растительного сырья и мн. др. присуще многим мировым традициям.
Первый пример из такой же «экзотической» тайской оккультной традиции Саясат. Это кукла-защитник – «хун пхайон». Она может принимать самые различные формы: человека (старца, воина например), животного, божества, демона. Что касается материалов, то для изготовления «хун пхайона» используют дерево, листья деревьев, солому, лианы, ротанг, воск, нитки, ткань, землю, глину, камень, кирпич, серебро, золото и т.п. Также в ряде случаев в ход идут и веревка висельника; и саван покойника; и земля (пепел) с места кремации (кладбища); и гвозди из крышки гроба; и лезвие ножа, которым убили человека; и фрагменты (мумие) трупа; и останки ядовитого животного… Используются такие куклы для вселения духа, называемого «пхрай хун пхайом». Это может быть, к примеру, дух, ожидающий перерождения; дух человека, умершего от болезни; дух женщины, умершей при родах или дух ее ребенка; и т.п. Это может быть и дух леса или же животного. В целом ритуальные практики традиции Саясат изобилуют техниками работы с такими вольтами. И во многом это практики некромантического характера.

Второй пример нам более близок, поскольку имеет отношение к культуре и традициям славян. Это кукла-мотанка, создаваемая, как правило, в качестве оберега. Для каждого случая имеется своя кукла-хранительница. Например, хранительниц здоровья изготавливали по-разному, в соответствии с возлагаемыми на них обязанностями. Кубышку-травницу наполняли травами, украшали и подвешивали у изголовья кровати больного или детской колыбели. Такая кукла способствовала скорейшему выздоровлению больного и оберегала от болезни в будущем. Другой вариант куклы как берегини здоровья был предельно прост в исполнении, потому как ее основным предназначением было забирать на себя болезни, помогать человеку исцелиться. Как только больной шел на поправку, кукла сразу же с наговором сжигалась. Уникален и свадебный оберег, символизирующий объединение в неразрывное целое женского и мужского начал: это две куклы, у которых одна рука общая, дабы «идти по жизни рука об руку, быть вместе и в радости, и в печали». Одни куклы размещали на виду, другие – прятали от посторонних глаз. Например, оберег кукла-плодородие – символ благополучного материнства, единения мужского и женского начала и продолжения человеческого рода – обязательно хранили в шкафу либо сундуке. И таких примеров, как вы понимаете, достаточно много.

Возвращаясь к вопросу: чем же является Вуду – культом живых мертвецов и «страшилкой» кинематографа или путем духовной трансформации человека, – еще раз отмечу, что, прежде всего, это способ, позволяющий реализовать человеку самую главную цель его рождения. А какова эта цель? Духовное развитие и совершенствование на пути к познанию себя и своей божественной составляющей, – по сути, это путь познания Бога внутри себя. Этому и будет посвящена вторая часть данной статьи.

Киев, март 2020